Достоверное описание парусного похода на

оз. Сенеж с 9 по 12 мая 2002

 

Составлено Базулиным А.Е.

 

 

9 мая 2002 г., четверг............................................................................................................................................................................ 2

10 мая 2002 г., пятница......................................................................................................................................................................... 3

11 мая 2002 г., суббота......................................................................................................................................................................... 4

12 мая 2002 г., воскресенье................................................................................................................................................................. 5

9 мая 2002 г., четверг

Итак, отправится на испытания новоприобретенного катамарана «Простор» сподобились я и Никита.  Присоединиться к нам грозились по оптимистичным оценкам Никиты 4-5 человек. Но я, разумеется, подобного оптимизма не испытывал. Также у некоторых членов нашей экспедиции (но не у меня) присутствовала убежденность, что обратно мы поедем на машине.

Мы решили часть продуктов купить на рынке в Солнечногорске, не утруждая себя этим занятием дома и не таща лишние вещи.

Около 11 часов мы подошли (уже нагруженные скарбом) к Славе и погрузили кат на купленную в последний момент тележку. Ловля машины до Войковской окончилась тем, что мы расстались с 300 р. Распрощались и со Славой; он нас заверил, что изыщет все возможности чтобы приехать к нам в субботу.

Автобусы до Солнечногорска ходят с интервалом в 15 минут. Билет стоит 30 р. Правда создалась проблема с загрузкой в  автобус – уж очень габаритен наш скорбный  груз. Я подошел к водителю следующего автобуса и договорился, что мы заплатим за 5 мест дополнительно. В итоге мы заняли всего 4 места, при этом отвалив 300 р. Правда водитель сам предложил довезти нас прямо до воды. Сидя в автобусе подкреплялись пивом и изнывали от жары.

Около 13.00 мы уже оказались на северном берегу озера, рядом с мостом. Отсюда оно просматривается километра на четыре и кажется довольно большим, особенно после Строгинской поймы. Мы стояли на набережной, закованной в бетон и рассуждали, как будем собирать и спускать катамаран. Справа дальше по берегу расположен пляж, рыбаки и место, от которого отчаливают сёрферы, без устали бороздящие водную гладь.

Жара и духота стояла неимоверная. Типичная преддождевая атмосфера.

Решили, что я отправлюсь в город, а Никита по мере возможностей приступит к сборке плавсредства. Я взял тележку и минут за 15 дошел до рынка, расположенного рядом с автовокзалом. Успев нагрузить тележку шашлыком, пряниками, овощами я услышал звонок моего телефона. Звонил Никита и слабым голосом сообщал, что у него плохие новости для меня. Почему именно для меня я не очень понял, но сел на автобус и доехал до места сборки. Там Никита поведал мне, что мы по простоте душевной разложили наш кат в непосредственной близости от местного пункта поддержки правопорядка в акватории – инспекции рыбоохраны. Оттуда показался коренастый продубленный дядька и сказал, чтобы мы сваливали подобру-поздорову.  До 10 июня по озеру ходить нельзя. Он выражал сожаление, что мы еще не отплыли, а то он с удовольствием проколол бы нам баллоны. Произнеся эту речь, дядька сел в моторку и уехал по его словам гонять сёрфингистов.

Мы мрачно и обескуражено стояли рядом с полуразвернутым катамараном и судорожно соображали, что же нам делать дальше. Обратно ехать нет ни сил не желания. Оставаться на берегу не представляется возможным – бетон и машины вокруг. Собираться и плыть тоже не очень разумно – кто знает, что дядьке в голову взбредет. А в это время с севера пришли тучи и разыгрался штормик. Мы прикрыли вещи полиэтиленом и застыли в ожидании инспектора, с целью все-таки договориться с ним. На ура пошли сухари.

Когда наконец стих шторм и приехал дядька, мы долго не могли собраться с духом и поговорить с ним. В итоге я зашел к нему в домик и, проявив Чудеса Дипломатии, договорился, что мы платим 200 деревянных «штрафа» и исчезаем с его глаз до субботы, когда за нами должны приехать на машине. Зовут его Юрий ммм… Батькович.

Осчастливленные, приступили к сборке около 16.20 и проваландались часа 2.5. При этом вокруг шатался праздный народ и с любопытством пялился на наше судно. Подъехал милицейский патруль и мы не пожалели о том, что договорились с Юрой, т.к. он нас отмазал, сказав, что мы с его ведома тут находимся.

В итоге около 19.30 с помощью одного из зевак спустились на воду. О радость!

Мы на воде. Дует ветерок силу, которого я из-за отсутствии опыта не могу адекватно оценить. Но явно не пресловутые 10 м/с. Скорее какие-то непонятные порывы. Сзади  с севера надвигаются тучи, что пугает Никиту и почему-то не очень трогает меня. Возможно опять же в силу отсутствия опыта. Но раз Никита взялся исполнять роль рулевого в этой трагикомедии, то мы, постоянно теряя ветер и почти не разгоняясь, шли непосредственно вдоль берега, постоянно оглядываясь на настигающие нас тучи, из которых серой пеленой проливался дождь. К счастью, самая ближняя из них прошла мимо, дав нам шанс попытаться обогнуть мысок в поисках места для стоянки, ибо берег нещадно заселен. Но шансом этим мы не воспользовались и решили экстренно выбрасываться на мыс, что и сделали с немалым риском для конструкции нашего судна.

Дурную службу сослужила неслаженность действий и отсутствие четкого плана действий, поскольку решение приставать было принято в последний момент, когда мы уже здорово разогнались на курсе параллельном песчаному высокому берегу. Парус не был спущен, о швертах вспомнили в последний момент, но самое ужасное было впереди. Ужасное представляло из себе толстенную березину, лежащую в воде прямо по курсу. На борту началась паника. Собственно почти ничего сделать было нельзя – уж очень сильно мы разогнались, но Никита полез на нос со стандартным рахитичным веслом, видимо имея целью амортизировать им удар о березу. Скажем прямо, что это был жалкий пук старца. Удар был ужасен. Никиту чуть не сбросило с баллона, весь катамаран напрягся и заскрипел… но выдержал. Спасибо обтекателям, хотя их надо было делать с мягкими пружинящими накладками.

Кое-как пришвартовались, подвыволокли судно на берег и огляделись. Погода разбушевалась. Прямо в физиономию нам дул уже свежий (возможно и 10 м/с) ветер, разогнало неожиданно большую волну. Берег из себя представляет оголенную возвышенность с несколькими соснами и является излюбленным местом жарки шашлыков солнечногорцами, о чем свидетельствуют горы мусора повсюду. Непосредственно рядом  нами оказалась одна компания, другую я обнаружил, проводя разведку местности, по берегу шатался какой-то люд. В общем бесперспективняк… Но и отплывать нельзя – до другого берега километра полтора,  но при таком ветре еще неизвестно сможем ли мы до него добраться. И тем более, пообщавшись с аборигенами, я выяснил, что на том берегу расположена военная часть.

Наблюдали красное солнце, садящееся в тучи. Не помню к чему это… Надеюсь к хорошей погоде.

Я надел сапоги и провел катамаран к присмотренному нами местечку с травой и невысоким бережком. Как выяснилось рядом с болотом. Шустро выгрузили вещи и поставили палатку. И тут началось то, чего я смутно опасался с тех пор, когда мы вылезли на этот берег – поиски дров. Многие поколения отдыхающих местных вырубили и сожгли практически все в округе. К тому же опасаясь близости шашлычников ходили поодиночке, вооружившись слабосильным фонариком и туристическим топором. В результате длительных поисков было найдено несколько убогих мокрых веточек, из которых после некоторых усилий запалили не менее убогий костерок.  Ветер не прекращался и волны по прежнему били прямо в берег. Что-то крутовато для вечернего бриза.

На ужин было принято решение пожарить в сковородке шашлык, т.к. все равно нормальных углей из тех дров, что у нас были не получить. О, шашлык был дивен, умирающий костер прекрасен и звезды чудесны. Расползлись по спальникам около часу ночи. Никита протянул от катамарана сигнальное вервие в палатку.  Всю ночь шумели волны, дул ветер и квакали лягушки, что впрочем не помешало мне спать, в отличие от Никиты. Хотя я думаю, что на самом деле спать ему мешал хриплый голос полузадушенной совести.

 

Итак: прошли за 1.5. часа где-то 4 км. с непонятным ветром. Вынужденная стоянка.

 

10 мая 2002 г., пятница

Встали где-то в 9. Продолжался сильный ветер, и волны с тем же упорством били в берег, болтая катамаран, наполовину поднятый на берег.

 Позавтракали растворимой кашей и кофе со сгущенкой. У проезжающего на лошади бравого солдата я выяснил, что на противоположном берегу действительно военный городок и с суши на него попасть можно только через КПП или дырку в заборе (про которую, разумеется, знают и те,  кто стоят на КПП).

Так что решили двинуться туда. Т.е. сначала вдоль берега, а потом через открытое пространство. И все при курсе от крутого бейдвинда до галфвинда левым галсом.

Очень долго готовились. Сначала из подручных средств сварганили флюгер. Чудо инженерного гения. Затем пытались из полиэтилена сделать непромокаемый кокпит, но бросили эту затею и просто завернули в него вещи. Также продумали конструкцию штормового паруса.

Катамаран постоянно разворачивало боком к волнам, что навевало определенные сомнения по поводу изящного и быстрого отплытия при вмордувинде. Отплывать решили на совсем маленьком огрызке от паруса.

Я, надев сапоги, отвел катамаран поглубже, вставили шверты и… Несмотря на все усилия (которые впрочем при наличии вышеупомянутого рахитичного весла, было сложно делать) нас снова навалило на берег, так что мы продвинулись к цели примерно метра на 3.

Сделав еще несколько попыток и чуть не залив в болотники воды, я решил раздеться и таким образом получить возможность отвести  кат подальше от брега. Отведя, я как пробка выскакивал на левый борт, а на правом Никита судорожно работал веслом. Я пытался ловить ветер огрызком. Проходя пять метров вперед, мы сдвигались на метр вправо к берегу.

Примерно в три приема мы оказались у злополучной березы, торпедированной нами вчера. Дальше справа берега не было. Отправились. Волна бьет в левый борт, и подветренный баллон со страшной силой болтается на ликтросе и сполз назад, рискуя перетереться о крепление руля. Я попросил Никиту подложить мою любимую походную майку в опасный  узел.

При этом гребля на правом борту была безостановочна. Гребли поочередно прямо-таки в усёрном темпе.  Я даже стал отогреваться, несмотря на то, что сидел в одних плавках.

Кое-как дочапали до цели. Мдма… Берег для высадки ужасен. Повсюду заросли камышей и ивняка, а также особый шик – железные остовы разрушенных пристаней. И все это при ветре, жестоко и неконтролируемо прибивающем нас к берегу и сносящем нас в южный конец озера, куда нам вообще-то не улыбается попасть. Я опять вылез в воду и удерживал кат от наезда на железяки. Поставив кат в более-менее тихое место вышли осмотреться и погреться, благо солнце не жалело сил.

На бережку на лужайке культурно отдыхала компания, в которой был один из ментов, который подъезжал к нам, когда мы собирались. Он сказал, что в нескольких сотнях метров (против ветра) есть более-менее привлекательная лужайка. Мы срубили шесты для отталкивания и влезли на уже возненавиженное мною судно. Но все усилия по отталкиванию оказались тщетны, и нас прибило в то же место.

В итоге, отдохнув, взялись за весло и прокорячились метров 20 вдоль кустов. Тут я потерял остатки сил, и мы решили вставать, тем более что место оказалось достаточно укромным, а афишировать свое присутствие не было нашей самоцелью. Кусты здесь образуют естественную гавань, но выход на берег возможен только в болотниках, причем дно – смесь ила со скользкими корнями. Место с первого взгляда довольно мрачное – болотистый бережок, заросли, много сухих стволов, на земле валяются доски и бревна – останки все тех же пристаней. Выше – суше, но есть крапива. В общем-то не очень привлекательно. Но, как известно любое место при его постепенном обживании становится весьма уютным и приятным для времяпровождения.

Время было где-то 15.30, так что организм требовал своего – пожрать. И как можно больше и вкуснее. Не поставив даже палатки, я сходил в магазин, где приобрел пива, сарделек, сухариков. Устроили длительный обед. Сложно даже оценить, сколько он продолжался – съедали по одной сардельке, пили пиво и чай. В общем, я думаю, обед продолжался до ужина.

Наш лагерь превратился в царство безделья и гастрономического разврата. Единственным проявлением недремлющей мысли было то, что мы немного порисовали акварельными карандашами.

Ближе к вечеру созвонились с Москвой и оказалось, что завтра могут подъехать 4-5 человек.

С дровами на этом месте просто отлично. Т.е. они просто повсюду. Забавные наблюдения можно сделать над тем, как кто заготавливает дрова. Это в некоторой степени (как впрочем и любое другое занятие) отражает особенности характера. Например, Никита предпочитает отламывать длинные сухие ветки и потом скрупулезно наламывать из них одинаковые по длине веточки. Я же пытаюсь найти толстое бревно и приволочить его к костровищу целиком. С точки зрения читателя было бы резонно вопросить – о каких особенностях говорил автор, но что я имел в виду уж  и не вспомнить за древностию лет.

 

Вечером набрали кучу дров и поиграли музыку. Но дрова быстро кончились, собирать новые обламывало,  и Никита, пожаловавшись на холод, полез в палатку, а я еще посидел, глядя на угасающие угольки.

 

Спалось неплохо, хотя Никита опять утверждал, что его беспокоили какие-то посторонние звуки. Комментарий к этому – см. вчера.

 

 

11 мая 2002 г., суббота

Встали лениво часов в 11. Разумеется, обильно позавтракали. Решили с этого места никуда не уплывать и встречать приезжающий народ на другом берегу.

Проявили чудо инженерной мысли, изготовив замечательную пристань из бревен и досок. Любо-дорого посмотреть на столь великолепный результат собственной инициативы.

Состоялась триумфальная рыбалка. Сначала Никита пытался ловить со спиннингом без поплавка на хлеб, но быстро отказался от этой затей. После чего я, наладив свой спиннинг из того что было (свою коробочку со снастями я оставил дома), сделал пару забросов и первый же зацеп приказал долго жить одному из завязанных мною узлов. Вот и вся рыбалка.

Зато я почитал ирландские сказки, а Никита вырезал из дерева идолище (неясного предназначения).

Осмотр катамарана показал, что вчерашний день не прошел бесследно для баллонов. Тот, что сползал, оказался сильно протерт и за ночь почти совсем сдулся. Заклеили скотчем.

После обеда сделали пробный заплыв. Перед этим долго маскировали наш лагерь,  опасаясь озверевших военных видимо. Сплавали на противоположный берег и обратно. При средней силы боковом ветре на полуспущенном парусе судно идет прекрасно. Прорепетировали заход в гавань кормой вперед. Получилось.

Больше Никита плавать не захотел. Опять стали жрать.

После созвона с Москвой, выяснилось, что все дают задний ход кроме Славы, который  героическим образом готов приехать к нам после работы. Вот так-то и определяются истинные кандидаты в серьезные походы. Холода бояться – в лесу не бывать, знаете ли.

Договорились со Славой, что он будет в 20.00 на берегу между военной частою и санаторием, около коттеджей, а я за ним сплаваю.

Вечер провели в ожидании, лежа на палубе и обозревая в бинокль противоположный берег. Слава не появлялся. В 20.40 я все-таки отплыл (ветер в нашей части озера почти совсем стих), гребя веслом добрался до противоположного берега и стал баражаровать там, высматривая Славу. Неожиданно раздался звонок. Звонил Слава, с чужого мобильника. Он стоял на дамбе в северном конце озера (т.е. в противоположной от меня стороне).  А ветер дул как раз оттуда. Тут я слегка погорячился, как впрочем и Слава. Обменявшись выпадами, порешили, что я поплыву к нему, но скорого результата не гарантирую.

И вот я почапал в направлении смутно виднеющейся на горизонте дамбы. Долго шел в условиях штиля, но когда выплыл из залива в котором мы находились, стал ловить ветер. Ненагруженный катамаран, поймав порыв, прямо-таки прыгал вперед. Когда задувал ветер посильнее, кат накренялся на один борт и я чувствовал себя настоящим покорителем стихии. Но когда ветер стихал, наступало нелегкое время. Боком я упирался в румпель, ногой удерживал грота-шкот, а руками соответственно греб. При этом периодически приходилось поддувать баллоны. В общем продвигался я вяло. Почти все время шел все время правым галсом, правя на заходящее солнце, так что ориентировочно должен был прибыть к берегу существенно левее дамбы.  Я наивно полагал, что Слава, завидя мой маневр подойдет туда, потому что против ветра я не рассчитывал дойти в разумные сроки.

В один из душещипательных моментов позвонила Катя и поинтересовалась – не одиноко ли нам. В точку попала, что называется. Я объяснил, что в данный момент болтаюсь посреди озера со слабой надеждой добраться до берега, где мерзнет Слава, в ожидании меня, а Никита в неизвестности мается в лагере. Живописно.

Несколько раз я уже отчаивался найти Славу. Пару раз звонил Никита, но радостных новостей я сообщить ему не мог, т.к. даже в бинокль разглядеть Славу не мог. К тому же у меня почти сел аккумулятор в мобильнике и я его вырубил.

В итоге уже стемнело, и ветер почти стих. Около 22.10 я, наконец, подошел к берегу и, продвигаясь в сторону дамбы, стал кликать Славу. Сначала мне попалась пьяная компания, представители которой просили покатать, но я вежливо послал их, довольный, что меня от них отделяет полоска холодной воды в 20 метров.

Затем уже на подходе к дамбе на мой крик «Славик!» мне послышался ответ. Подойдя ближе к берегу я узрел беседку, в которой сидело несколько отдыхающих шутников. Они сказали, что никакого Славы не видели и не кричали. Ну и хрен с ними.

И вот в 22.30 уже в полной темнотище я увидел Славу в его светло-голубых джинсах. Радости не было предела. Слава представлял из себя нещадно замерзшее существо. Он истратил 150 рублей на такси, чтобы добраться до этой дамбы, которая, как выяснилось удовлетворяла параметрам, описанным мною при договоре о встрече. И простоял более трех часов на ветру. Ну, все хорошо, что хорошо кончается и мы, по очереди гребя, двинулись обратно. Разумеется, ветра уже не было почти никакого. Так что мы могли идти напрямик. Гребя по очереди, мы согревались и вели душеспасительные беседы. В темноте я боялся не сориентироваться и въехать в железную пристань. А помнилось, что наша тихая гавань была расположена как раз неподалеку от пристани. Позвонил Никите и попросил его выйти на берег с сигареткой и посвистеть. В итоге после в 23.15 после 45 перехода команда воссоединилась. Ура.

Разумеется первым желанием было утолить дикий голод. Запалили термоядерный кострище. Пожарили нежнейшие куриные окорока под чутким кулинарным контролем Никиты. Выпили пива, привезенного Славой.

После чего состоялся концерт. Для затравки была спета традиционная «По Миссисипи…», затем любимые в народе «Love is drug», «В голове у него всегда звучал jazz», «Из дома вышел человек», «Таможенный блюз», «Пока не начался джаз», «Gnome», «Matilda Mother» и другие произведения признанных классиков и не очень, а также несколько психоделичных инструментальных импровизаций.

В 4.30 утра концерт закончился еще одним проникновенным исполнением «По Миссисипи…» прямо лежа в палатке.

 

12 мая 2002 г., воскресенье

Пробуждение было ужасным.

Сквозь сон я услышал позвякивание снастей на катамаране, затем глухой удар и голоса. Затем в полог нашей палатки заколотила безжалостная рука и мы услышали громогласное «Подъем!». На часах было около 9.30. Заспанные путешественники вылезли на свет и увидели Юру, который был в ярости и, пересыпая речь нецензурными выражениями термоядерной энергетики, потребовал нашего удаления с озера в 1.5 часовой срок. Он сказал, что мы злоупотребляем оказанным нам высочайшим доверием, болтаемся по всему озеру, вызывая справедливые нарекания патрулей, а у него сегодня комиссия. Выдав тираду, он сказал, что через 40 минут вернется и чтобы нас к этому времени уже не было. И уплыл на моторке.

Издавая стоны мы начали собирать вещи. На Славу и Никиту страшно было смотреть поначалу. Съежившись и поглядывая по сторонам опухшими и  потухшими глазами они топтались вокруг палатки. Я себя со стороны не видел, поэтому про свои глаза ничего сказать не могу. Но, чудо было осуществлено и менее чем через 40 минут мы уже подняли парус и за 10 минут переплыли озеро, причалив в зловонных зарослях тростника.

Далее параллельно шли процессы демонтирования ката и поглощения остатков пищи. Для начала позавтракав, решили готовить долгожданное «рагу». Из консервированной фасоли, с картошкой, морковкой, томатной пастой. Получилась ядреная смесь.

Все стало по кайфу. Неспешно собрали катамаран, сожгли все ненужные вещи и собрались в путь. До вокзала было предположительно минут 15 пешком. Мы взгромоздили вещи на тележку и попытались везти ее. Это было очень нелегко и протащив ее метров 30 мы уже выдохлись. И тут нас ждало спасение в виде микроавтобуса ситроен и его хозяина с отсутствующими передними зубами. Сначала он подошел и спросил, не тяжело ли нам. Я думал, он хочет поиздеваться. Но он изъявил желание довезти нас до вокзала, при этом не потирая плотоядно руки в ожидании астрономической платы. Мы разумеется согласились. Загрузили вещи так, что задняя дверь не закрывалась, а «гроб» торчал на полметра на улице. Я сел сверху, а Никита со Славой пошли пешком.

Счастливый случай помог нам избежать чрезмерных усилий по транспортировке груза на пересеченной местности. Парень оказался таксистом из Москвы. В итоге я дал ему 100 р. Потому что он действительно нас очень выручил. Пешком идти было все же подольше чем ожидаемые 15 минут.

На привокзальном рынке снова купили покушать и где что в 14 часов сели в автобус, заплатив за одно дополнительное место + 20 рублей за багаж. Водитель оказался вполне бескорыстным человеком. Приятно.

И вот мы уже дома. Счастье неописуемо.