По сусанинским местам

 

Достоверный отчет о конно-водном путешествии в Костромскую область

 

Составлен Базулиным А.Е.

 

В течение своей жизни мы нередко оказываемся в раю, но помним только момент изгнания.

М. Павич

 

 

9-10 июля 2004 года

 

Пыхтешествие началось в 22 часа на Ярославском воксале.

Отправлялось семейство Базулиных в полном составе: Папа, Мама, Я, Данька и Ядик, новоиспеченное семейство Ильиных – Сашка с Антоном, женские 75% семейства Гринцевичей: Марина Борисовна, Иришка и Маха, а также примкнувшая к нам одногруппница и коллега-ветеринар Иришки – Катя.

 

Ночью в поезде не спалось.

В плацкартном вагоне на 54 человека всегда найдутся и противный ребенок, хнычущий всю ночь и выпивающая, шумящая компания. В данном случае покой нарушали какие-то дамы, полночи певшие (спасибо что вполголоса) русские народные песни.

 

В 3:40 уже было светло за окошком. Можно было наблюдать восход солнца и густой туман на полях, из которого торчали редкие деревья.

 

В Костроме поехали на квартиру, являющуюся турбазовой. Квартира в самом центре, в старом доме. Сарайчики, скамеечки, кошечки.  Порадовало, как водитель срезал дорогу – устроил настоящее ралли по проселочной дороге в лесу. Прямо в центре города. Рюкзаки прыгали и возмущались. Мы натянуто улыбались.

 

Сам город (центр его) производит приятное впечатление такого купеческого вальяжного и степенного царства. Прямо рядом с нами стоит пожарная каланча примечательной архитектуры, про которую кто-то из Александров в свое время сказал, что у него и в Петербурге такой нет. Тут же на площади сооружения городского рынка, построенные тоже, видимо довольно давно.

 

До 11 утра кантовалась в квартире, совершая кратковременные прогулки по окрестностям, а затем переместились в село Красное-На-Волге, которое знаменательно тем, что с IX века все жители обладают немерянными художественными способностями и занимаются ювелирными ремеслами. Вроде как богатый поселок с населением около 9 тыс. человек.

 

Расселись на своих ухоженных и резвых лошадках и стали наворачивать круги по двору конюшни.

Мне досталась довольно своенравная кобыла-трехлетка со скаковым прошлым и многообещающим прозвищем Кадриль. Я её сразу переименовал в Кадрюшу, что давало повод для произнесения присказки – «Андрюша на Кадрюше».

Она демонстрировала склонность к футбольным забавам, пиная все бутылки, встречающиеся на дороге, а также со странным упорством била копытом во всех мало-мальски приличных лужах, обдавая меня жижей.

Как потом объяснил наш конный инструктор Коля (!) – таким образом она пытается выкопать ямку, с тем, чтобы в ней поваляться, и предыдущему ее седоку не повезло, когда она действительно плюхнулась в лужу вместе с ним. Воодушевляюще.  После этого я старался объезжать особо глубокие лужи, а вообще, взаимопонимание лошади и человека у нас с Кадрюшей было достигнуто довольно просто и скоро.

 

Папе досталась былинная тяжеловозная Ромелла (сбросить папу не Сумелла), прущая как тяжелый танк. Сашке – лошадка не в себе – Западня. Мама бодро рысила на послушной и умной Кроне. Антону достался огнедышащий Павильон (Паша). Ира ехала на рыжей Забаве, Катя на все время показывающей язык спокойной Горянке, а Машка всю дорогу боролась с молодым жеребцом Угличем (Угли`ч катает Машу Гринцеви`ч).

 

На стоянку остановились в сосновом бору, на полуострове, вдающемся в Волгу-Волгу-Матушку-Буддийскую-Реку. Здесь она составляет примерно 1.5-2 км. в ширину. Вечер был прекрасен. Искупались (почти все купались в Волге впервые), ходим полуголые, комаров нет (!). Зато в лесу есть земляника.

 

Вечером – дивная картина – купание лошадей. Обряд, отдающий древностью. Красиво. Не хотелось лезть в воду, а поучаствовать хотелось. Когда ж еще представится такая возможность.

 

Вот только спать хочется.

А ночью рыбачки по соседству мешали нам спать, в частности исполняя матерные частушки. Прелестно.

 

 

11 июля 2004 года

 

После ненапряжных сборов вышли в 10:45, всего на 45 минут позже назначенного срока.

Ехали по приречным деревням. Прекрасные места. Жить не у воды – не жить вообще.

Жители с интересом разглядывают нашу кавалькаду. Мы разглядываем их.

Движение на реке довольно оживленное – баржи, пассажирские теплоходы.

 

Поле ромашковое, пьянящее, волнующее и волнующееся было хорошо.

 

Когда проезжали мимо ржавой цистерны, Кадрюша задергалась и запрыгала. Я сначала подумал, что она осу увидела, а оказывается – боится бочки. Вот странно – автомобилей не боится, а какой-то железяки неподвижной опасается.

 

Вот так едешь и представляешь себя былинным героем, готовым схватиться с соловьем-разбойником. Копыта топочут, лошадки играют.

Или, въезжая в очередную деревню, представляешь, что мы – эскадрон красноармейцев, готовый избавить пролетариат от классового врага. В правой руке ощутимо не хватает шашки.

Облегчает жизнь то, что все вещи едут в синей Кибитке (Къебитке, Тюбетейке). Там же обретаются инструктор Ира, тетя Марина, Дасик и Ясик.  Причем, последний, завидев нас на лошадях, начинает жалобно пищать, чем сердит обитателей Къебитки.

 

На подходе к стоянке покрапал дождик. В сочетании с брызгами из-под ног лошадей, во время брожения по реке, это было весьма эффектно.

Пока ждали кибитку, держали лошадок под уздцы. Моя Кадриль, оправдывая свое имя, на месте не стоит, поэтому приходится ее водить кругами вокруг себя – одной рукой держа повод, а другой упираясь ей в плечо, чтобы она на меня не заваливалась. А лошадка она крупная, не чета алтайским горным.

 

Вечером гвоздем программы был Даня. С артистическими паузами и хыканьем он рассказал нам комплект страшилок про девочку-зиночку, которая гнобила всех мертвецов и монстров, которое на нее осмеливались нападать.

Было смешно. Особенно запомнилось по девочку-зиночку и мертвеца-борца.

 

 

12 июля 2004 года

 

Около пяти часов ездили по дорогам, похожим на аэродромные полосы, уводящим куда-то в бесконечность. Проезжали мимо деревянных сооружений, напоминающих замки бедных раннесредневековых рыцарей.

Встали на стоянку на границе луга и леса. Коля сказал, что здесь когда-то были дома, но сейчас никаких следов от них нет.

Устали. Кто-то еле слезал с лошади.

У меня ничего не болит и чувствую себя вполне бравым конником.

В лесу протекает холоднющий ручей. Сводили коняшек попить, причем Антоновский жеребец Паша грязно до всех домогался.

Я прочитал книжку Лукьяненко про атомарные мечи. Не знаю уж – смеяться тут или плакать.

 

 

13 июля 2004 года

 

День рождения Даньки.

На палатке висели быстролопающиеся шарики. Имениннику были преподнесены тематические подарки – ножики, фонарик, фляжка. Милитаризированный ребёнок в фуражке, кажется, был доволен.

 

Иришка периодически скачет галопом – красиво, стрелоподобно. Я тоже раз проскакал – за пределы седла не выпал, но чувствовал себя не слишком уверенно. Не умеем мы не рысить, не галопировать. Всему учиться надо. Надо, да где ж времени и сил искать на все то – чего хочется?

 

Захватили еще одну деревню.

Я хотел вломиться в магазин на лошади, но все-таки зашел на своих двоих, зато походной былого кавалериста. Вот только позвяквания шпор не хватало. Купили пива – ячменного напитка варваров.

На стоянку остановились на поле, где пасут коров, у границы дремучего леса. Тут оборудован навесик и вид приятный.

Все стоянки у нас пока разные:

·        Карельская

·        Речная

·        Луговая

·        Деревенская

 

Нас полил проливной летний дождь.

Я увидел кадр из «Андрея Рублева» -  силуэты лошадей, размытые струями дождя, свет, свет и зеленая трава. Трогательно.

Коля рассказал про особенность местных атмосферных фронтов – из-за того, что Волга делает здесь дугу – облака ходят кругами. И действительно, минут через 40 дождь вернулся снова.

 

Ели тортики, пили молоко, пиво и чай, жарили сосиски.

Ирина рассказала историю про местный ужас – призрак стеклянного мальчика, который был некогда растерзан собаками, а теперь является. Весь вечер разговоры вертелись вокруг потусторонностей, предчувствий, религий и т.д. Я не слушал – не люблю такие темы.

 

Вечером хочется сесть на лошадку и ускакать в неизвестность, когда заходит солнце, и я подхожу к своей Кадрюше и глажу ее красивую шерстку.

 

Здесь в костромской области в деревне, некогда принадлежащей потомкам Сусанина, можно купить домик с участком за 8000 р. Вот такой вариант социального суицида для субъектов с неудачно (или напротив - удачно) сложившейся жизнью.

 

 

14 июля 2004 года

 

Когда я путешествую с людьми, среди которые есть более ответственные чем я, то сплю и валяюсь в палатке до последнего. Потом с трудом вылезаю на свет и испытываю чудовищную лень.

Совсем другая ситуация наблюдается, когда я иду с кипятильщиками и прочими раздолбаями. Тут уж я просыпаюсь и встаю рано. Обычно раньше всех, при этом не испытывая особой сонливости.

Стимул – так называлась палка с крюком, которой погонщики слонов цепляли тех за уши, чтобы ими управлять.

 

Впервые приснилась работа. Причем не просто работа, а работа, на которую я опоздал. Дурной сон, дурной признак – значит уже пройден экватор путешествия, все катится к логическому финалу.

 

Состоялись долгие и ленивые сборы.

Сходили искупались в холоднющей речке. Купание сводится к принятию положения упор лежа и вскакиванию из него с ужасными криками.

При посадке на лошадей как будто испортилось настроение. Еще Сашкина Западня (Засада, Западло) встала на дыбы, а потом повалилась вместе с Сашкой на землю. Хорошо, что без членовредительства обошлось.

 

Когда долго едешь шагом, особенно по однообразной местности,  в голове копошатся многочисленные мысли. В том числе и утешительные. Также возникает желание петь, а вернее, бурчать под нос себе что-то неосмысленное.

Можно понять калмыков.

 

Стоянка на высоком берегу речки. О чудо – вода достаточно теплая.

Причем на стоянку встали со второй попытки, т.к. та на которую уже выгрузили вещи показалась неприветливой и не предназначенной для трехдневного пребывания на ней, так что покидали все в Къебитку и перешли метров на 200 ниже по течению.

И правильно сделали.

 

 

15 июля 2004 года

 

Ночью была сильная гроза. Такого раскатистого грома я, пожалуй, никогда не слышал. Он не утихал и не утихал, словно бродя по всему небосводу.

Выйдя на улицу, я видел темную тучу над холмом, и тысячи молний озаряли ее и мокрые деревья.

 

Дневка.

Совершили легкое и приятное путешествие на лосиную свиноферму (или на свинячую лосеферму). Погода была замечательная – небо затянуто, прохладно, дул сильный ветер. Мы ехали по полям и глядели на зеленые волны.

Поглядели на мордатых лосей, выслушали удивительно усыпляющую лекцию.

 

Был д.р. Ирины. Она напекла оладьев. Со сгущенкой!!!

Вечером некоторые пели.

 

 

16 июля 2004 года

 

Еще одна дневка. На этот раз даже без катания на лошадках.

 

Периодически лил дождь. От него было уютно укрываться в «избе-читальне»  под тентом (начинающем, правда, расползаться).

 

Было облако, похожее на лежащую лошадь, а Данька в каком-то из облаков увидел «корону с козырьком», чем изрядно повеселил честную компанию.

 

Совершали терапевтические прогулки в поля.

Я, например, долго лежал на проселочной дороге и смотрел по сторонам и вверх.

После таких мероприятий усугубляется привычка смотреть на небо. Приехав в Москву я делаю это чаще – и это бывает радостно.

Вечером солнце зашло за повисшую над горизонтом тучу, своей монументальностью и неподвижностью напоминающую континент. Или хищную рыбу, проглотившую солнце и спокойно переваривающее ее.

 

 

 

17 июля 2004 года

 

И у всех на глазах стояли ВОТ ТАКИЕ СЛЁЗЫ.

 

Встали в 6. Пасмурно. Минут за 40 доехали до моста, где расстались с нашими лошадками, с которыми так успели свыкнуться. Расстались с Колей и Ириной.

Зато взамен мы получили 3 тритоновские Невы-2 и 2 тритоновские же Вуоксы-2. Байдарки совсем новые, поэтому при сборке даже (тсс!)  пришлось заглядывать в инструкцию.  Лодочки производят приятное впечатление – облегченный и более продуманный вариант Тайменя.

Вот только составилось впечатление, что на заводе идут эксперименты в духе естественного отбора, потому что все байдарки оказались в разной комплектации – разные толщины стрингеров, разное крепление сидений (весьма непрочное в любом случае).

Также нам достался водяной инструктор Сергей – могучий и незамерзающий.

 

Пока собирались байдарки, вещи и люди сидели под мостом, поскольку накрапывал дождик. Ох уж это подмостное сидение. Где только не довелось вот так ютиться.

 

Я сел в КНБ Вуокса с Сашкой, Антон стал матросом у железной леди Иришки, мамы сели вдвоем, папа взял на перевоспитание Катю, а буйные участники экспедиции Машка и Даня были отданы на попечение Сергею.

Когда мы поплыли по узкой и быстрой реке Покше, он бродил по грудь в нетеплой воде, рубил деревья топором и вообще – поразил нас всех до глубин душ.

 

Отсутствие руля у байдарок несколько напрягает. Долго не могли научиться маневрировать на скорости, да еще в такой извилистой речке. Сашка еще иногда путала – каким веслом гребать, а я не всегда вовремя отдавал команду. В общем, мы периодически утыкались носом в траву у высоких берегов. Я ругался словами нехорошими и на Сашку в том числе (не слишком нехорошими словами).  Не сложился у нас идеальный экипаж.

А Иришка с Антоном спелись и втопили вперед, не подпуская никого. Папа хвалил Катю за мощные загребы. Мамы ловко проходили все сливчики, неизменно получая похвалу от Сергея. Мы же в спокойном режиме плыли в конце. Любимая команда – «Плывем говном», благо в этой части речки течение весьма быстрое.

 

Вечером было пение.

 

 

18 июля 2004 года

 

Я умудрился проспать завтрак, так что пришлось есть кашу под окрики – «Скорее. Кончай жрать!» и т.д.

 

Теперь семья Ильиных воссоединилась на Вуоксе с веселенькой раскраской в духе греческого флага, а я сел в синюю Неву на капитанское место, а моторная матроска Иришка решила, что мы должны быть флагманами и, соответственно, мы стали гонять. Взаимодействие было налажено хорошее. Сначала мы всех пропустили вперед, а потом обогнали, да так, что другие байдарки нашей кильватерной струей выбрасывало на берег и почти переворачивало.

Темпераментно, в общем.

Чтобы не было скучно – полил дождь, временами усиливавшийся до ливня. Мне это все нравилось, т.к. я был одет непромокаемо. Хотелось улыбаться.

На обед остановились в прибрежной шашлычной, где, сидя в беседке, наблюдали за катастрофическим усилением ливня. Мы были сырые, как люля-кебаб.

 

Ядик в своем духе – ездил на носу судна, что служило причиной его постоянных падений. Он был все время мокр и напоминал своим видом дрожащую крысу. В шашлычной он пристал к каким-то людям и выпросил у них покушать, а потом оросил ближайший кустик с довольно улыбающейся мордой.

 

От пристани отходили под еще более мощными потоками воды. Пришлось даже кружкой отчерпывать воду из байдарок.

Устроили гонку, из которой наш экипаж вышел победителем, но сил больше практически не осталось. Так что мы сбавили обороты и вяло дочапали до места отъезда, но и там повыпендривались, выйдя на берег последними после круга почета.

Отсюда опять видна Волга. Красивый пейзаж.

 

Кстати, тритоновские байдарки на треть легче Тайменей – и без особых усилий поднимаются в одиночку.

Когда прибыли на квартиру и переоделись, то молодежь за исключением Иры отправилась гулять по городу. Мы произвели настоящий фурор среди гуляющих костромичей. Что выдавало Штирлица – то ли небритые лица и торчащие дыбом волосы, то ли обилие камуфляжа и грязи в одежде, то ли Данькина полковничья фуражка, то ли его же рожи, которые он в изобилии корчил. Тот же Даня ничтоже сумняшеся пристроился пописать на стенку, не особенно скрываясь.

В общем, и местные жители нам не особо понравились. Несимпатичные какие-то. Многие девушки вообще страшные – намалеванные. Юноши, обритые, не отягощенные интеллектом. Город интересный. Старые дома, сооружения, дворы, утопающие в зелени.

Мы прогулялись по набережной, прошли мимо памятника Сусанину. Вот, конечно, типичный русский герой, в духе «Один потерял, а другой сломал». Не принижая ни в коем случае роли борцов иноземными захватчиками.

 

Сели в поезд. Все места боковые.

Накатила грюсть и сонливость.

 

Лейтмотив вечера.

 

есть у меня один
маленький липисин
маленький и гнилой,
о, Липисинчик мой!

вот на столе лежит
и на меня глядит
маленький и гнилой,
о, Липисинчик мой!

вот я тебя щас съем
станешь моим совсем
маленький и гнилой,
о, Липисинчик мой!

вот я тебя уж съел,
стал ты моим совсем
маленький и гнилой,
о, Липисинчик мой!

вот на горшке сижу
и в потолок гляжу
ЭТО ВСЁ ОН ВИНОВАТ -
МАЛЕНЬКИЙ СМОРЩЕННЫЙ ГАД!!!

 

Как-то ассоциируется с расставанием, размягчающим душу.

 

 

Все зарекомендовали себя хорошо.

Особенно отмечу девчонок – М О Л О Д Ц Ы !

Даже Даня себя иногда вел прилично! Но чаще все-таки всех доставал. Поведение оставляет желать лучшего. Девчонок, кажется просто замучил, периодически был пойман за тем, что дрался с Машкой. Ногами!!

Ядик был счастлив, как кажется, временами. Он тусовался с такими большими собаками и облаивал их. Чем тоже доставал окружающих.

 

ИТАК:

Глухие леса, раздольные поля, степенная и игривая речушка. Вот чего я хотел и чего получил. Программа выполнена на все 100.

После такого длительного и тесного общения, конечно, печально расставаться и первое время мучает похмелье.

Хочется еще что-нибудь написать, но во-первых необъятного не объять, а во-вторых – уже еду практически в Карелию. Волнение шторомовое.

 

Гусятник – как сильно-, но краткодействующее лекарство должен состояться.