|
[-]#####################
погибший
|
################################################# "Каждый - хозяинСвоей судьбыИ доли своейКузнец…"Над Городом шел дождь… Он лил и лил, и не было видно ему конца. Солнце не появлялось на небе уже очень давно. Хмурое небо бросало тень на застывший в оцепенении Город. Немногочисленные огни тщетно пытались разогнать серое покрывало, опустившееся на Город, словно омерзительно тяжелая туша какого-то древнего чудовища. Силуэты домов были едва различимы в густом белесом тумане. Я слышал только монотонный шум ливня, и глухая неизбывная тоска охватила меня, когда я взглянул вниз, на Город. Я стоял над ним на горе и плакал. Плакал не оттого, что мне было холодно или больно. Нет. Мне было страшно, тоскливо и… очень жалко стало мне обитателей этого Города. Мне показалось, что он уже умер, и я остался один на один со смертью. Но город был жив. В свете молний я увидел человека. Он шел, а вернее тащился вверх по улице. Навстречу ему низвергались ревущие потоки воды из ржавых гнутых водопроводных труб. Сначала я не понял, почему он так тяжело идет, едва перебирая ногами, но вдруг увидел, что он тащит за собой… мусорный ящик! Я был потрясен, наблюдая за этой тяжелой и, казалось бы, совершенно бесполезной деятельностью. Было в этом что-то из мифа о Сизифе, ибо мусора на улице было набросано просто море, словно бы каждый житель Города считал своим долгом избавляться от мусора, просто выбрасывая его в окно. И тут я понял, что этот Город болен. Он страдает. И я нужен ему. Поэтому я решился и ступил на асфальтовую дорогу, ведущую к горо… …я подходил к центральной площади, уже светало. При неярком солнечном свете Город выглядел еще более страшно. Обезличенные однообразные стены щурились подслеповатыми окнами на такие же окна напротив. Глазу не на чем было отдохнуть среди бесконечных пересечений плоскостей и мертвенно-серого цвета скульптур, изображавших каких-то фантастических зверей, набрасывавшихся и пожиравших друг друга в своем каменном вечном покое. Асфальт, покрывавший мостовую, был покрыт трещинами и почти скрывался под грудами какого-то хлама. Я тупо слонялся по городу и везде находил одно и то же: запустение и грязь, грязь и обломки загадочных машин. На улицах я не видел людей и слышал лишь гулкое эхо от своих шагов. Мне невольно хотелось идти осторожней, и я постепенно замедлил шаги и, словно бы боялся делать каждый следующий шаг. Внезапно из-за угла на меня вышла группа людей. Все они были молоды и очень похожи друг на друга. Она шли плотной гурьбой, где каждый чувствовал соседей и понимал, что он не один, а в толпе. На их лицах была написана полное безразличие ко всему, какое-то звериное спокойствие и уверенность в себе. Посторонившись, я пропустил их мимо и почему-то решил последовать за ними. Пройдя немного, они свернули в неприметный переулок и скрылись за дверью, словно стена здания поглотила их. Когда я зашел туда вслед за ними, я был оглушен, ослеплен, смят и раздавлен обилием шума, света и вибраций. В сверкающей разноцветными вспышками темноте угадывалось многоликое чудовище, которое ритмично прыгало и металось в такт диким звукам, издаваемым огромными сверкающими колонками, стоявшими в углах помещения. А надо всем этим стоял высокий человек, который управлял чудовищем, оно двигалось по его указующему персту и что-то кричало, ворочаясь в ответ на его крики, которые представляли собой неистовую смесь проповеди, бреда и ругани. Я стоял, ошеломленный и пораженный, чувствуя, что еще чуть-чуть, и я не вынесу происходящего со мной и убегу. Попробовав прыгать в такт давящим на уши ударам титанического сердца, я почувствовал, что звук не так давит на меня, а глаза я закры… …и совершенно не знал, что мне делать. Я исходил весь Город и пытался поговорить с людьми, но никто не хотел со мной говорить, я смотрел людям в глаза и не мог обнаружить в них проблеска разума - это были пересохшие колодцы, с какой-то дрянью на дне. Их было много, а я только один, они были больны, а только я здоров. В голову не раз приходила обжигающая в своей простоте мысль: "А вдруг болен я, а не они. Вдруг лечить надо не их, а меня?" И я понял, что этот Город твердо стоит на выбранном им пути, но не понимал, в чем заключается этот путь, и заставить его свернуть с этого пути было не в моих силах. Что я мог сделать? Город был обречен, я чувствовал это, но никому не мог объяснить. Я кричал, но никто не слышал меня, я пытался растолкать их, но они лишь отходили от меня и продолжали убивать себя… …рассвете. В небо ударил фонтан огня, и содрогнулась земля. К Городу устремились потоки лавы. Только теперь люди поднимали головы и в ужасе смотрели друг на друга. Но было уже поздно… Наверное это последняя моя запись. Если когда-нибудь эти записки будут обнаружены, пусть они послужат уроком для как можно большего числа лю… НА ЭТОМ РУКОПИСЬ ОБРЫВАЕТСЯ 1996 г. - 26 января 2000 г. Москва.################################################# |
###################### ...ле вибрасьон ле моле гош этюн гранд синь... ###################### |